В связи с холодной весной и запоздалым теплом у нас в Питере  цветение  деревьев, которые обычно цветут последовательно, наступило  одновременно. В парках зацвела черёмуха, сакура, фруктовые деревья, и уже распускается сирень.  Мне показалось, что черёмуха в этом году не успела раскрыть свой яркий уникальный аромат.  Быстро, быстро осыпаются лепестки…

Все красивое преходяще. Мы — свидетели того, как в природе всё зарождается и умирает… Осознание недолговечности, быстротечности красоты подчёркивает нашу собственную недолговечность и делает эту красоту еще более привлекательной и волнующей, но также напоминает о старении и смерти.

Западным людям свойственно стремление к совершенству, к симметрии — к стандартам красоты и отрицанию уязвимости и смертности. Получается, что мы вырываем себя из существования в единстве с циклами природы, и рассматриваем, как отдельно-взятое существо, отрезанное от Жизни. Любое несовершенство вызывает отрицание и негативную оценку. Создавая идеальные, безупречные предметы, стремясь сберечь их в этом состоянии, мы отрицаем целесообразное течение Жизни, неизбежность распада и поддерживаем для себя иллюзию бессмертия.

В природной красоте нет симметричной безупречности… много трещин, шероховатостей, изменений качеств, которые завораживают. Они — подтверждение её могущества и грандиозности: корявые стволы деревьев, изломы и трещины скал, овраги, поросшие травой и обрывы по берегам рек.

Именно такая суровая естественная красота — основа восточных культур. Из них мне ближе всего японская:  в ней есть «утонченная красота непритязательной простоты», а также «течение времени и неизбежно наступающий логичный распад». Её философия в принятии неизбежности смерти, заключённой в самой природе. 

Шероховатости, противоречия, несовершенства  есть у каждого из нас, но мы стараемся их спрятать в собственной тени. Это всё равно что отвергать часть своей  истинной природы.  Именно тень — хранилище силы и потенциалов, в которых и заключена подлинная уникальность, которая не всегда красива и безупречна на первый взгляд.

Принятие собственных  «несовершенств» освобождает и приводит к  естественному поведению, которое допускает, что  и другие могут быть несовершенными и уязвимыми, наполнено любовью и милосердием — тем, что мы называем человечностью. 

Ирина Бантикова